A рeжим СРП пoзициoнирoвaлся eгo oппoнeнтaми кaк рeжим для инoстрaнныx кoмпaний, прeднaзнaчeнный для «рaспрoдaжи Рoдины». Нe мoжeт мытaрь прaвить стрaнoй. Oкaзывaeтся, этo oни винoвaты в тoм, чтo рoссийскaя экoнoмикa являeтся зaвисимoй oт нeфти и нe являeтся дивeрсифицирoвaннoй. Нo нe в кaчeствe прямoгo сoпoстaвлeния с рoссийскими услoвиями и тeм бoлee нe в кaчeствe упрeкa рoссийским нeфтяникaм, чтo oни нe следуют примеру американцев. Но так должно быть», — заявил Антон Силуанов 23 сентября. Ссылка на американскую «сланцевую революцию» вполне уместна в качестве иллюстративного примера. Затем путем кратковременной интенсивной накачки отрасли капиталовложениями удалось даже выйти на исторический максимум добычи в 1988 году, после которого началось обрушение отрасли в результате системного предыдущего ее недоинвестирования. Ведь режим СРП давал возможность иностранным нефтяным компаниям напрямую вкладываться в разработку российских недропользовательских проектов на условиях проектного финансирования (например, проект «Сахалин-2»), а не через покупку акций российских компаний (акционерное финансирование). Для удобства мытаря
Прежде чем обсуждать «техническую сторону вопроса», хорошо бы посмотреть, что предшествовало «повышению» в пользу нефтяников «налогового вычета» — необлагаемой за счет НДПИ части их валовой выручки. Но, если государственной нефтяной компании проще получить деньги из госбюджета/ФНБ, это не означает, что государство должно эти претензии удовлетворять. «Газпром» не может препятствовать диверсификации ни по одному из этих направлений. А негосударственные компании финансируют капиталовложения не из бюджета, а за счет проектного финансирования. Препятствует диверсификации газоснабжения в новых странах — членах ЕС, то есть отходу от послевоенной госплановской модели газоснабжения из одного источника — СССР, отсутствие инвестиционно привлекательного делового климата в странах ЕС. Проблема диверсификации, то есть создание возможностей для потребителей выбирать своих поставщиков, решается единственным путем — инвестициями в альтернативные источники поставки газа, пути его доставки и наличием множества его поставщиков. Но если нет режима СРП, то нет и альтернативного пути получить доступ к российским недрам, кроме как через вхождение миноритарными акционерами в компании, контролируемые российскими мажоритарными акционерами. А государству — понимать, какой из режимов требует дальнейшего совершенствования для повышения его привлекательности со всеми вытекающими мультипликативными эффектами. Нет, так быть не должно. Во-первых, откладывают, и пресса пестрит их заявлениями на эту тему. И не потому, что нефтяники не снижают удельные затраты, а потому, что выбытие более дешевых мощностей (более крупные месторождения, расположенные в старых районах, в более благоприятных условиях, со сформированной инфраструктурой) приходится компенсировать их возмещением за счет мощностей более дорогих и менее крупных месторождений в новых районах. Примеры такого рода хорошо известны из мировой и отечественной практики. Поэтому главным бенефициаром НДПИ были тогдашние ЮКОС и «Сибнефть». Это, конечно, так, если под инвестициями подразумевать государственные (прямо или опосредованно бюджетные) инвестиции. Недоинвестирование советской нефтяной отрасли в 1970-е — начале 1980-х привело сначала к небольшому падению добычи в 1984 году. Первым постсоветским «недропользовательским» законом — «О недрах» в его первой версии от 21.02.1992 года — в России было введено срочное и возмездное пользование принадлежащими государству недрами, он закрепил положение о множественности инвестиционных режимов недропользования в России. Так и в современной России: отсутствие диверсификации экономики страны определяется не инкриминируемыми нефтяникам и газовикам их «валовыми инвестициями», а отсутствием инвестиционно привлекательного делового климата для частных отечественных и иностранных инвестиций за пределами нефтегазовых отраслей. А предшествовала им налоговая реформа для нефтянки 2001–2003 годов и принятие 126-ФЗ 2001 года (о введении НДПИ) и 65-ФЗ 2003 года (о корректировке — а по сути о фактическом отказе от применения — режима СРП). Преодолеть последствия этого кризиса удалось только во второй половине 1990-х. Поэтому режим СРП, за который активно ратовали иностранные нефтяные компании, готовые работать в России на понятных и прозрачных условиях, противопоставлялся «национальному режиму недропользования». Быстрый сланец
Возмещение выбывающих мощностей становится все более дорогим. Но ресурсные отрасли весьма инерционные. Потому и внедрение инноваций происходит быстрее (более короткие сроки экономической жизни скважин) и интенсивнее (существенно больше скважин, которые требуется бурить для поддержания уровня сланцевой добычи), чем на месторождениях «традиционной» нефти. Экономика развития не должна подменяться бухгалтерской арифметикой. 65-ФЗ был, наоборот, направлен на отказ от множественности инвестиционных режимов путем запрета на применение в стране легализованного к тому времени законом «О соглашениях о разделе продукции» (Об СРП) от 1996 года инвестиционно привлекательного режима, альтернативного лицензионному. С последующим взлетом нефтяных цен до исторического максимума в $147/барр. Кто виноват
Но если вернуться к заявлениям министра, то особенно интересна суть претензий к нефтяникам. А именно — «девальвационную прибыль» от колебаний курса рубля к доллару. Другая претензия министра к нефтяникам в том, что после падения мировых цен они не откладывают реализацию проектов, как это делают везде в мире. Распродажа Родины
В выигрыше от введения НДПИ с плоской шкалой оказались лишь компании с лучшими — крупными, на ранних стадиях добычи — месторождениями. Рентабельные же (с учетом оценки некоммерческих рисков) нефтяные проекты проектное финансирование всегда получат. Недоинвестирование мировой нефтяной отрасли в 1990-е годы вследствие низких ($15–25/барр.) цен на нефть, которые явились результатом перехода к биржевому ценообразованию в 1986 году, привело к росту издержек по добыче на рубеже веков. Конкуренция между недропользовательскими инвестрежимами давала бы возможность российским и иностранным компаниям выбирать, голосуя своими деньгами, наиболее эффективный из них. Был введен НДПИ с плоской шкалой, со всеми его плюсами для налогового ведомства (простота расчета и удобство для сборщика) и минусами для страны. И по этому вопросу продолжаются разбирательства «Газпрома» и Еврокомиссии. Виноватым придется заплатить
Министр финансов Антон Силуанов обосновал свой подход к налогообложению нефтегазовой отрасли. В России лишь 8% добычи приходится на «новые» месторождения со сроками эксплуатации менее пяти лет. А идеологом тогдашней борьбы против СРП был тогдашний глава ЮКОСа Михаил Ходорковский. То есть добычу дают те месторождения, которые находятся на поздних стадиях разработки с падающими дебитами, поддержание которых требует дополнительных затрат по сравнению с добычей «на полке» (то есть на верхней части «горбообразной» кривой профиля добычи на месторождениях с течением времени), что само по себе уже есть результат антиинвестиционного законодательного климата в российской нефтянке. За это им придется в очередной раз заплатить из остающейся в их распоряжении части извлекаемой ими ресурсной ренты. Стабильно поступающие объемы нефти в сланцевых скважинах падают намного быстрее, поэтому их бурение должно происходить более интенсивно, чем традиционных скважин. Что ж, нефтяники-газовики виноваты в рукотворных действиях (или бездействиях) правительства, которые не ведут к повышению привлекательности российского инвестиционного климата за пределами нефтегазовой отрасли (необходимое условие для диверсификации), к повышению эффективности расходования собранных преимущественно за счет тех же нефтяников и газовиков бюджетных средств.